[float=left] [/float]
Забота… для многих людей она с легкостью превращается в своего рода ловушку. Толика внимания, вовремя протянутая рука или даже чашка горячего чая могут породить зачастую обманчивое ощущение, что ты хоть кому-то небезразличен. Смертные порой сбиваются с ног в попытке следовать одним путем со своим благодетелем, забывая о собственной тропинке и в результате остаются в одиночестве, ощущают себя брошенными и обманутыми. Не стоит подобно уличной дворняге, покорно следовать за кем-то, взваливая на собственные плечи непомерную плату за жалкие крупицы тепла.© Asmodeus
[float=right] [/float]
Кто поверит в то, что у него в доме живёт барабашка. Люди часто предпочитают не замечать странности творящиеся в доме, пока не станет слишком поздно. Они могут найти объяснение любым вещам. Шорох под полом или на чердаке – крысы. Скрежет в доме – старый фасад. Проблема с электричеством – старая проводка. Трубы шумят – старый водопровод. Холод в какой-либо комнате или в конкретном месте – это место не прогревается солнцем, или – нет отопления. И хоть бы раз, кто-нибудь из них хорошенько задумался и не пытался найти логичное объяснение. Но нет, это не в их власти. И пока их не поставишь перед фактом, они будут продолжать свято верить в логическое мышление. Хотя, даже зная правду, они продолжают цепляться за логику. Такова уж человеческая натура, что тут ещё скажешь.© Iris Peregrine
[float=left] [/float]
Ей во многое из того, что случилось в последнее время, верилось с трудом. В то, что она нашла этот чудесный дом на краю леса, по праву принадлежавший теперь ей. В то, что ей удалось ещё раз встретиться с мужем. В то, что он ей рассказал. В то, что той твари больше нет. Проклятию её семьи был положен конец – пусть это сделал кто-то другой, Клэр никогда и не надеялась отомстить своими силами, своими руками, – и всё же сопровождалось это такой горечью, такой нестерпимой болью, что она не способна была даже по-настоящему испытать облегчение. Да, она ощущала, как непосильная ноша спала с её плеч, и всё же внутри у неё было так… пусто. Словно она с корнем вырвала горькую чёрную полынь, забившую ей грудь, мешавшую дышать и сердцу – биться, да только на её месте не выросло ничего.© Claire Mattison
[float=right] [/float]
Сэм... да куда он денется, гребаный хвост. В башке бьется - он скорее помнит, чем чувствует, что несправедлив к брату, что когда они разделяются - это всегда плохо. Что где-то что-то сломается навсегда, если Сэм уйдет. И поэтому он позволяет тому таскаться за собой, постоянно собачится с ним, огрызаясь и морщась, когда прилетает ответка. И это выражение бесконечного терпения на лице брата - "я тебе, сучок, подгузники менял, неужели, думаешь, по лицу не прочитаю?" - мол, ты не в себе, тебе нужна помощь, я спасу тебя, а пока потерплю, хотя будь моя воля приложил бы башкой о стену. Или это он вслух говорил? Не важно. Бывали они, короче, командой и получше.© Dean Winchester
[float=left] [/float]
Что-то горькое витает в здешнем воздухе. Словно невидимый туман обволакивает, проникает под одежду и впитывается кожей. Не ладан и не мирра и даже не резкий запах горящих свечей - присущие каждому действующему храму ароматы. Это страх. Запах крови и пропотевших адреналином тел, затхлый, удушливый. Он словно зараза, вирус, разлагающий душу. И те, кто пробыл здесь долго, полностью поражены им, без надежды на исцеление. Тронувшаяся умом старушка и даже шериф без звездочки. Все они боятся. Боятся так, что заражают друг друга еще сильнее, хотя кто-то пытается делать вид, что все под контролем. Но никакого контроля нет. Каменные стены, толстая дверь - лишь иллюзия безопасности, а на самом деле такая же ловушка. Ловушка внутри ловушки, из которой нет выхода.© Alan Welsh
[float=right] [/float]
Его изрядно смущал только тот факт, что они находились в США. И быть тут родным нелюдям было неоткуда. Они там и остались. Должны были, по крайней мере. Если живы вообще, конечно же. Что им делать за океаном, где своего в достатке хватает? Нет, он ещё не успел найти местных "богов" — как раз его прервали на полпути буквально. Но их стиль изучить немного успел. Они вообще не особо были расположены менять людей к лучшему. Их цель была в том, чтоб люди им служили, приносили жертвы, и всё с этим связанное. Ну, чтоб они хорошо служили, их надо было учить. То есть вкладываться в слугу, чтоб он лучше работал — это да. Но и только.© Crowley
[float=left] [/float]
-Я тоже тебя люблю, лохматик, - отозвалась сквозь зубы Мастерс, зыркнув на Сэма и скрываясь за углом здания, чтобы обойти дудочника и подобраться к нему с третьей стороны. По плану Сэма его надо было окружить и переулок вполне годился для этого, во всяком случае здесь не было посторонних и прохожих. Бесшумно обойдя дом, Мэг придержалась за стену и осторожно выглянула из-за угла. Она увидела Сэма впереди. И дудочника, стоящего к не спиной. Он него по-прежнему тащило непривычной и непонятной аурой, но сейчас Мэг прислушалась к другому. Она хотела услышать своими ушами, что этот отморозок будет навешивать Сэму и хватит ли последнему ума не слушать все, что дудочник говорит и просто избавиться от него.© Meg Masters
[float=right] [/float]
Странно, что Мастерс предпочла демона Винчестеру. Берг, конечно, понимал, что опыт подсказывал демонессе держаться рядом с тем, кто владеет телепортацией, но прошлый раз он еле вытащил их, так стоило ли рассчитывать на его помощь, когда под рукой есть Сэм? Красавчик и необыкновенный везунчик, младший брат Дина, охотник на нечисть. Возможно Мэг была права, когда сказала, что теперь красноглазому придется проклинать судьбу за то, что он встал на пути у одного из знаменитых братьев. Флоки был готов к любому исходу их совместной охоты. Цели все преследовали разные. Сэму была нужна душа его девчонки, Мэг флейта, а Флоки было нужно покончить с мерзавцем, который внушал животный ужас одним своим появлением.©Floki
[float=left] [/float]
Вот их опасное путешествие и подошло к концу. Бо было даже жаль прощаться со всеми этими белыми от снега горами, густыми от шишек и хвои елями, непроходимыми тропами и тёплыми от печей избушками. Такой он, пожалуй, и запомнит Россию, такой он запомнит морозную Сибирь. Приветливой и неприветливой одновременно. Хотя сказать честно, для кицунэ всё ещё остаётся загадкой, как люди здесь живут на постоянке, где только баня вместо душа, а туалеты на улице. Где нет толком ни связи, ни нормальной медицины. Понятно, что не вся Россия - это глубинка, но тем не менее. И ведь люди живут... Вон какие у них румянные щёки и сильные руки. Потрясающе!© Bo Wang
[float=right] [/float]
Ох, как же хочется приплести ко всему происходящему немного философии. Облизнуть пересохшие губы и приняться размышлять о слабости человеческого существа перед соблазнами Ада. Которые, как опытные коммивояжеры, предлагают его обитатели. Вскользь упомянуть обязательную, непомерную расплату. Уделить несколько строк страху перед вечностью в агонии, когда стоишь уже на пороге Преисподней. Немного посокрушаться о разбитых мечтах, разумеется о чужих, ведь сам уже давно разучился мечтать. Превратив жизнь в настенный календарь – дни-листки которого беспощадно пожираются беспощадным жаром будней.© Artmael Farrell
[float=left] [/float]
Ад… Почти четыре столетия минуло с тех пор, как она перестала быть его пленницей. Чуть больше половины столетия минуло с тех пор, как жар его ослаб у неё внутри, и из пепла вернулась – начала возвращаться – та Элизабет, которой она когда-то была. И теперь Ад ужасал её равно как демона – и как человека, однажды уже прошедшего через него. На земле она спасалась от его пламени, спасалась от тех, кто был – в действительности, не был, – как она; но что же будет, если горькая чернота преисподней хлынет на землю, как вышедшая из берегов подземная река? Спасения не будет – нигде, никому. И огненная эта река прямо сейчас поднималась из немыслимой глубины, становилась всё ближе, ближе… ближе.© Elizabeth Nightingale
|
